Концепция Уголовно-исполнительного кодекса Республики Казахстан (Коалиция НПО Казахстана против пыток ОО «Казахстанское Международное бюро по правам человека и соблюдению законности». Алматы, 2013)

Коалиция НПО Казахстана против пыток

ОО «Казахстанское Международное бюро по правам человека

и соблюдению законности»

Концепция
Уголовно-исполнительного кодекса
Республики Казахстан

Алматы, 2013

Настоящая Концепция Уголовно-исполнительного кодекса Республики Казахстан подготовлена экспертами в области уголовного правосудия кандидатом юридических наук, доцентом ВАК РФ Гета М.Р. и доктором юридических наук Рахимбердиным К.Х. в рамках проекта Коалиции НПО Казахстана против пыток при поддержке Института Открытого Общества (OSI).

Указатель сокращений

Содержание

Введение

Общая характеристика альтернативного варианта концептуальной модели проекта Уголовно-исполнительного кодекса Республики Казахстан

Заключительные положения

Предлагаемая структура нового Уголовно-исполнительного кодекса Республики Казахстан

Введение

Необходимость принятия нового Уголовно-исполнительного кодекса Республики Казахстан обусловливается кардинальным реформированием казахстанского общества, укреплением правовых основ национальной государственности, сложными процессами модернизации уголовной и уголовно-исполнительной политики суверенного государства.

Важным социально-политическим фактором подобной трансформации уголовно-исполнительного законодательства является утверждение в августе 2009 года Президентом Республики Казахстан Н.А. Назарбаевым Концепции правовой политики Республики Казахстан на период с 2010 до 2020 года. В этом стратегическом документе отмечается, что «…важнейшим звеном правовой политики государства является уголовная политика, совершенствование которой осуществляется путем комплексной, взаимосвязанной коррекции уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права, а также правоприменения» (п. 2.8. Концепции). Концепция ориентирует на то, что «…необходимы системные меры, направленные на обеспечение целенаправленной государственной политики в сфере ресоциализации граждан, освободившихся из мест лишения свободы, как полноправных членов общества».

В этом программном документе, определяющем доминанту правового развития Казахстана, обращается внимание на то, что «…сохранению баланса между интересами общества и государства по наказанию виновных и соблюдению прав и законных интересов в период отбывания наказания способствуют установленные механизмы общественного контроля, развитию которых необходимо уделить внимание».

Таким образом, Концепция правовой политики исходит из гуманистических начал нового уголовно-исполнительного законодательства, основанного на широком использовании некарательных, альтернативных мер уголовно-правового воздействия, конвергенции «колонийской» и «тюремной» модели исполнения наказания в виде лишения свободы, участии институтов гражданского общества в ресоциализации осужденных и осуществлении контроля за деятельностью учреждений и органов уголовно-исполнительной системы. Факторами, способствующими разработке и принятию нового УИК РК, следует назвать:

- Усложнение и модернизацию общественных отношений, связанных с исполнением наказаний и мер уголовно-правового воздействия. Действующий УИК РК, принятый в кризисный период постсоветского развития Казахстана, ориентированный на «колонийскую» модель исполнения лишения свободы, фактически не соответствует новым условиям решения стратегических задач гуманизации уголовной и уголовно-исполнительной политики. Это кодекс «переходной» эпохи, и его «косметические» изменения будут явно недостаточными, паллиативными мерами.

- Создание национального механизма превенции пыток и жестокого обращения, требующего ориентации уголовного, уголовно-процессуального, уголовно-исполнительного законодательства Казахстана на охрану человеческого достоинства граждан, противодействие пыткам и жестокому обращению.

- Разработка казахстанской модели пробации, связанная с необходимостью создания надлежащих организационно-правовых основ ее деятельности.

- Стремление трансформировать «колонийскую» модель исполнения наказания в виде лишения свободы в «тюремную», что также, в свою очередь, требует соответствующей законодательной регламентации.

- Потребность в изменении подходов к задачам уголовно-исполнительной системы, обусловленным приоритетом ресоциализации осужденных, их реинтеграции в общество в сфере уголовно-исполнительного регулирования.

- Наличие в мировой и казахстанской юридической науке доктринальных моделей развития уголовно-исполнительного регулирования, позволяющих на законодательном уровне разработать новый алгоритм исполнения наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия.

- Подготовка проекта нового Уголовного кодекса Казахстана, требующая синхронных решений в сфере уголовно-исполнительного регулирования общественных отношений.

Кроме того, нельзя не учитывать, что целый ряд наказаний фактически не получил надлежащего организационно-правового механизма. Это касается ареста, ограничения свободы, привлечения к общественным работам. Весьма несовершенной является законодательная конструкция пожизненного лишения свободы. Для преодоления этой ситуации требуются системные изменения, что также обусловливает необходимость принятия нового уголовно-исполнительного закона.

При разработке УИК РК следует учитывать не только новеллы уголовного законодательства, но и накопленный отечественный позитивный опыт юридической техники, построения кодифицированных законодательных актов. Полагаем, что в УК РК и УИК РК должны найти отражение меры безопасности, которыми, по существу, на сегодняшний день являются конфискация имущества, ограничение свободы, лишение права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью. Включение в УИК РК раздела, посвященного исполнению мер безопасности в отношении юридических лиц, позволит избежать малопродуктивных дискуссий относительно возможности установления уголовной ответственности юридических лиц. Следует отметить, что меры безопасности - это меры уголовно-правового воздействия, поэтому их «присутствие» в УИК РК не нарушает «основы» построения законодательства. Меры безопасности следует отличать от средств обеспечения безопасности в учреждениях, исполняющих наказания в виде лишения свободы, технических средств «электронного» контроля в условиях режима пробации.

В предлагаемой концептуальной модели Уголовно-исполнительного кодекса РК отражены следующие аспекты: 1) приоритет задач ресоциализации осужденных и лиц, подвергаемых иным мерам уголовно-правового воздействия; 2) широкое использование механизмов общественного контроля; 3) синхронность сочетания исполнения наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия, связанных с государственным принуждением; 4) закрепление пробационного надзора в системе мер посткриминального контроля.

Уголовно-исполнительный кодекс должен сохранить Общую и Особенную части. В варианте настоящей Концепции он содержит 8 разделов, 27 глав, посвященных правовому регулированию исполнения различных видов наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия. Завершает УИК глава, адресованная режиму исполнения мер безопасности в отношении юридических лиц.

Общая характеристика альтернативного варианта концептуальной модели проекта Уголовно-исполнительного кодекса Республики Казахстан

Уголовно-исполнительный кодекс является важнейшим юридическим источником уголовно-исполнительного права. Как отмечается в юридической науке, «…своеобразным «ядром» предмета уголовно-исполнительного права выступают общественные отношения между государством… и осужденными по поводу исполнения уголовных наказаний и реализации ряда иных мер уголовно-правового характера…»^[1].

Наряду с этим юридическая доктрина обращает внимание на то обстоятельство, что под «…уголовно-исполнительным законодательством необходимо понимать систему законов, регулирующих весь комплекс общественных отношений, возникающих по поводу и в процессе исполнения (отбывания) наказания и иных мер уголовно-правового характера, а также применения к осужденным основных средств исправления…»^[2]. С учетом концептуальных положений науки уголовно-исполнительного права необходимо отметить, что будущий Уголовно-исполнительный кодекс Республики Казахстан (его можно назвать Кодексом исполнения наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия) должен отражать исполнение наказаний и иных уголовно-правовых мер, являющихся правовыми последствиями преступного деяния, предусмотренного Уголовным кодексом. Чрезмерное расширение предмета уголовно-исполнительного регулирования едва ли оправданно, хотя предложения о создании единого Исполнительного кодекса выдвигаются как в Казахстане, так и в Российской Федерации. Полагаем, что исполнение административных наказаний, принудительное исполнение гражданско-правовых санкций должны регулироваться иными нормативно-правовыми актами. В Российской Федерации, например, правовое регулирование исполнения административного ареста, дисквалификации и других видов административно-правового воздействия закрепляется в главе 32 Кодекса об административных правонарушениях. Подобное решение нельзя признать удачным, поскольку более корректным было бы институализировать исполнение упомянутых мер в самостоятельном, Административно-процессуальном кодексе. Что касается Уголовно-исполнительного кодекса, то во избежание «размывания» предмета его регулирования следует ограничить его сферой отношений, связанных с уголовно-правовыми последствиями преступного деяния.

В рассматриваемом контексте необходимо отметить, что будущему Уголовно-исполнительному кодексу Казахстана должна быть присуща «многоколейность». Выступая, наряду с Уголовным кодексом, правовой квинтэссенцией государственной политики противодействия преступности, УИК не может игнорировать «многоколейный» характер уголовного закона. На это обращалось внимание российскими и казахстанскими авторами^[3]. В Уголовном кодексе Республики Казахстан предусмотрены, наряду с наказаниями, иные меры уголовно-правового воздействия. При этом УК РК не содержит легального аутентического толкования данной дефиниции. Однако правовая доктрина активно ее исследует. Так, например, В.А. Уткин пишет о том, что «иные уголовно-правовые меры» представляют собой «…отличную от наказания форму реализации уголовной ответственности… связаны с назначением, частичным отбыванием и угрозой реального исполнения наказания (либо оставшейся его части)»^[4]. Н.В. Щедрин рассматривает подобные меры как меры безопасности, поощрения, восстановления, компенсации^[5]. М.Р. Гета предлагает квалифицировать «иные меры» в качестве мер примирения (компромисса), милосердия, испытания и ювенальных мер, адресованных несовершеннолетним правонарушителям^[6]. Следует отметить, что альтернативные наказанию уголовно-правовые меры не имеют возмездного характера и поэтому применяются не «за», а в «связи» с совершением преступления. Кроме того, далеко не все они являются мерами государственного принуждения. Так, в частности, освобождение от уголовной ответственности в связи с применением к потерпевшим (ст. 67 УК РК) невозможно представить как принудительную санкцию, однако то, что это иная мера уголовно-правового воздействия, на наш взгляд, несомненно.

Наряду с этим целесообразно закрепить в новом уголовно-исполнительном законодательстве Республики Казахстан категорию «меры безопасности». Она признается как в мировой юридической науке, так и в законодательстве ряда современных зарубежных государств (например, в Германии, США, Франции и т.п.). Представляется, что в УИК РК должен быть самостоятельный раздел, посвященный правовому регулированию исполнения мер безопасности. В их перечень целесообразно включить конфискацию имущества, ограничение свободы, лишение права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью. Подобное предложение обусловливается тем обстоятельством, что упомянутые уголовно-правовые средства фактически лишены «наказательной» природы. Как отмечает известный норвежский криминолог Нильс Кристи, «наказание есть дозированное причинение боли…». Основатель Томской школы исправительно-трудового (уголовно-исполнительного права) А.Л. Ременсон указывал, что «…наказание - это есть прежде всего принуждение, которое в том именно и заключается, что преступнику причиняются лишения и страдания. Лишения и страдания - основные неотъемлемые признаки самого содержания наказания»^[7]. Конечно, Н. Кристи и А.Л. Ременсон, отмечая «боль» и «страдания» как содержательные свойства наказания, вовсе не имели в виду физические страдания. Казахстанское уголовное законодательство подчеркивает, что наказание не имеет целью унижение человеческого достоинства и причинение физических страданий. Однако оно ничего не говорит о запрете причинения моральных страданий, которые обусловлены различными правоограничениями, лишениями осужденного относительно социально (и индивидуально) значимых благ (личной свободы, права на вознаграждение за труд, имущественных прав). В отличие от наказания меры безопасности не подлежат применению «за» преступление. Они призваны минимизировать воздействие источников повышенной криминальной опасности в поведении человека, защитить граждан и общество от «проявлений» этих источников. Поэтому конфискация имущества направлена на предупреждение криминализации экономических и иных общественных отношений, источником которой выступает легальный оборот денежных средств, другого имущества, полученного в результате совершения преступлений. Ограничение свободы, представляя собой синтез юридических обязанностей и запретов, призвано предупреждать совершение новых преступлений, возможное вне осуществления посткриминального контроля в отношении осужденного. Что касается лишения права занимать определенную должность или заниматься определенной деятельностью, то оно направлено на лишение виновного возможности совершить преступление, используя для этого должность в государственных органах или занятие определенной (например, предпринимательской, воспитательной) деятельностью. Таким образом, по своей юридической природе названные уголовно-правовые меры имеют слишком мало отношения к институту наказания. Фактически это непоименованные уголовно-правовые меры безопасности. Однако для того, чтобы предлагаемый раздел Уголовно-исполнительного кодекса Республики Казахстан был в полной мере легитимным (имеется в виду раздел «Правовое регулирование исполнения мер безопасности»), необходимо, чтобы данные меры получили официальное признание в уголовном законе. Кроме того, следует учитывать, что в новом Уголовно-исполнительном кодексе оправданно закрепить исполнение мер уголовно-правового характера, являющихся мерами государственного принуждения. Нецелесообразно включать в него исполнение принудительных мер медицинского характера, поскольку в большинстве своем это меры, адресованные лицам, признанным невменяемыми. Эти лица субъектами уголовно-исполнительных правоотношений быть не могут, хотя бы потому, что в их отношении не имеет никакого смысла цель исправления. Полагаем, что механизму исполнения мер медицинского характера следует посвятить отдельный, самостоятельный раздел в законодательстве об охране здоровья народа в Казахстане.

Таким образом, будущий Уголовно-исполнительный кодекс РК должен основываться на сочетании исполнения наказаний, иных мер уголовно-правового воздействия и государственного принуждения, к которым относятся уголовно-правовые меры безопасности. Необходимо, чтобы в нем нашел отражение пробационный надзор, хотя его конкретизация наиболее уместна в отдельном законе о национальной службе пробации в Республике Казахстан. Наряду с этим доминантой нового УИК РК должна стать ресоциализация осужденных. Этот нормативный акт - главный правовой «проводник» уголовно-исполнительной политики, которая осуществляется «…посредством конструирования, совершенствования и применения норм уголовно-исполнительного права… заключается в предупреждении преступности, обеспечении безопасности личности, общества, государства путем исполнения наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия, организации деятельности уголовно-исполнительной системы по ресоциализации осужденных, их реинтеграции в общество»^[8]. Следовательно, организационно-правовое обеспечение ресоциализации осужденных должно найти четкое отражение в нормах нового УИК Казахстана, также как и осуществление общественного контроля при исполнении наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия. Поэтому парадигмой нового уголовно-исполнительного закона должно стать сотрудничество уголовно-исполнительной системы и институтов гражданского общества, основанное на диспозитивном методе правового регулирования.

С учетом изложенного необходимо отметить, что раздел 1 Проекта УИК РК можно было бы назвать «Законодательство Республики Казахстан и международно-правовые акты об исполнении наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия». В этом разделе следует закрепить положение о том, что уголовно-исполнительное законодательство РК состоит из Уголовно-исполнительного кодекса, иных законов и подзаконных актов, регулирующих исполнение наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия, основывается на Конституции Республики Казахстан и международных стандартах общепризнанного и договорного характера. Необходимо сконструировать в проектируемом варианте УИК РК принципы уголовно-исполнительного законодательства. К ним относятся: 1) принцип законности; 2) принцип гуманизма; 3) принцип сотрудничества уголовно-исполнительной системы и гражданского общества; 4) принцип ресоциализации осужденных; 5) принцип дифференциации мер уголовно-исполнительного воздействия; 6) принцип симулирования позитивного посткриминального поведения осужденных; 7) принцип приоритета мер социально-педагогической коррекции личности осужденных. Данный перечень принципов отражает уровень современных представлений, сложившихся в юридической науке относительно концептуальных основ уголовно-исполнительного права^[9]. Принцип гуманизма допустимо, на наш взгляд, изложить в следующем примерно варианте.

«Статья - Принцип гуманизма

1. Уголовно-исполнительное законодательство Республики Казахстан направлено на приоритетную охрану человеческого достоинства, безопасности жизни и здоровья, конституционных прав и свобод осужденных и иных лиц.

2. Исполнение наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия не имеет цели унижения человеческого достоинства, причинения физических и нравственных страданий. Сотрудники уголовно-исполнительной системы осуществляют свою служебную деятельность на основе признания, уважения и защиты права осужденных и иных лиц на неприкосновенность человеческого достоинства».

Помимо этого в рассматриваемом разделе УИК РК целесообразно закрепить норму примерно следующего содержания:

«Статья 1. Уголовно-исполнительное законодательство Республики Казахстан состоит из настоящего Кодекса и иных нормативно-правовых актов, устанавливающих порядок и условия исполнения и отбывания наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия.

Уголовно-исполнительное законодательство основывается на Конституции Республики Казахстан и международно-правовых актах общепризнанного и договорного характера.

Уголовно-исполнительное законодательство предусматривает абсолютный запрет пыток и других жестоких, унижающих человеческое достоинство, мер обращения с осуждёнными. Соблюдение общепризнанных принципов и норм международного права при исполнении наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия не зависит от уровня социально-экономических возможностей государства». На значимость международно-правовых актов в сфере обращения с осужденными обращается внимание в пенитенциарной науке, где признается, что в данных стандартах «…сконструирован мировой опыт уголовно-исполнительной практики, гуманистические тенденции развития системы исполнения наказаний…»^[10].

Представляется, что в проекте УИК РК необходимо отразить приоритеты ресоциализации осужденных и лиц, отбывающих иные меры уголовно-правового воздействия, обеспечения прав человека, безопасности личности и общества при исполнении наказаний и иных мер государственного принуждения. Было бы оправданно также определиться с содержанием дефиниции «исправление осужденных» и уточнить средства исправления, поскольку в действующем УИК РК целеполагание при определении сущности исправления подменено ожидаемым результатом, а деятельность по его достижению в норме ст. 7 УИК РК куда-то выпала… Не вполне логичной выглядит конструкция ст. 2 УИК РК, которая устанавливает множество целей уголовно-исполнительного законодательства и только одну, хотя и многогранную, задачу. Представляется, что в новом УИК РК норма, посвященная цели и задачам уголовно-исполнительного законодательства, может иметь следующий примерно характер.

«Статья 2. Цель и задачи уголовно-исполнительного законодательства Республики Казахстан.

1. Целью уголовно-исполнительного законодательства Республики Казахстан является создание условий ресоциализации осужденных и лиц, отбывающих иные меры уголовно-правового воздействия, защита прав человека при исполнении наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия, обеспечение безопасности личности, общества и государства, предупреждение совершения преступлений в условиях исполнения и отбывания наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия.

2. В соответствии с данной целью уголовно-исполнительное законодательство призвано решать задачи регулирования порядка и условий отбывания наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия, осуществления посткриминального контроля, оказания осужденным и лицам, отбывающим иные меры уголовно-правового воздействия, социальной и иной помощи, обеспечения общественного контроля и иного участия общественности в деятельности органов и учреждений уголовно-исполнительной системы Республики Казахстан, стимулирования социально приемлемого поведения осужденных, определения средств ресоциализации и исправления».

Полагаем, что в новом уголовно-исполнительном законе было бы оправданно определить сущность ресоциализации, как цели осуществления комплексной совместной деятельности уголовно-исполнительной системы и институтов гражданского общества по исправлению осужденных и иных «адресатов» уголовно-исполнительного воздействия, их включению в социальные отношения. Исправление в этом процессе выступает как форма выражения ресоциализации, а средствами исправления должны являться: уважение человеческого достоинства осужденных, контроль за их поведением, предупреждение и пресечение пыток, жестокого обращения при исполнении наказаний и иных уголовно-правовых мер, воспитательное воздействие и социальная помощь, труд, получение общего и профессионального образования, общественный контроль в отношении условий содержания осужденных и лиц, отбывающих иные меры уголовно-правового воздействия.

3. Несомненно, в проектируемом Уголовно-исполнительном кодексе Казахстана важно закрепить основы правового статуса осужденных и других «адресатов» мер государственного принуждения. Полагаем, что в соответствующей главе УИК РК будет целесообразно закрепить в качестве системообразующей норму о праве на человеческое достоинство. Позволим себе привести ее следующий примерный вариант.

«1. Осужденные и лица, отбывающие меры уголовно-правового воздействия, имеют право на признание их человеческого достоинства, защиту от пыток и других унижающих мер обращения. 2. Должностные лица учреждений и органов, исполняющих наказания и иные меры уголовно-правового воздействия, прилагают меры к обеспечению неприкосновенности человеческого достоинства осужденных и лиц, подвергаемых иным видам государственного принуждения. 3. Запрещается исполнение устных и письменных актов, а равно совершение действий (бездействия), посягающих на человеческое достоинство».

Представляется, что перечень прав осужденных следует дополнить: 1) правом на получение общего и профессионального образования; 2) правом на участие в медиации (примирении) с потерпевшим; 3) правом на улучшение порядка и условий отбывания наказания и иных мер уголовно-правового воздействия; 4) правом на участие в программах ресоциализации; 5) правом на охрану здоровья и на получение квалифицированной медицинской помощи в системе гражданского здравоохранения. Полагаем, что следует оговорить, какие права осужденных не подлежат ограничению. Это право на человеческое достоинство, на получение медицинской помощи, на личную безопасность, на обращение в национальные и международные органы по защите прав человека и в общественные формирования с жалобами и иными документами. Если не предусмотреть подобной оговорки, может создаться впечатление, что Конституция и законодательство Казахстана допускают ограничение этих важнейших прав осужденных. Нетрудно заметить, что такое понимание ограничения прав осужденных будет создавать предпосылки для грубых нарушений прав человека в пенитенциарных учреждениях.

4. Важнейшей составляющей Уголовно-исполнительного кодекса должно стать правовое регулирование общественного контроля. Необходимо уйти от представлений о его «ненужности», а также от утилитарно-инструментального отношения к общественному контролю. Нужно четко осознать, что общественный контроль при исполнении наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия является главным фактором обеспечения диалога и сотрудничества государства и гражданского общества и уголовно-исполнительной системы Казахстана. Представляется, что новый УИК РК может создать правовые формы партнерства этих социальных институтов в деятельности по исполнению наказаний и иных мер уголовно-правового воздействия.

Общественный контроль в данной сфере выступает как разновидность социально-правового контроля, осуществляемого институтами гражданского общества в отношении обеспечения прав, свобод и законных интересов осужденных, их поведения в условиях отбывания наказания с целью предупреждения нарушений законности в структурных подразделениях уголовно-исполнительной системы, содействия ресоциализации осужденных.

Представляется, что в УИК РК следует предусмотреть содержание общественного контроля, его субъектный состав, формы и средства осуществления, правовые последствия мер контроля и полномочия общественных формирований по реализации упомянутых мер. Общие положения об общественном контроле допустимо, на наш взгляд, изложить в следующем примерном варианте:

«Общественный контроль осуществляется общественными объединениями, иными формированиями и лицами, деятельность которых не противоречит законодательству Республики Казахстан, в целях оказания помощи учреждениям и органам уголовно-исполнительной системы Республики Казахстан в обеспечении прав, свобод и законных интересов осужденных в связи с порядком и условиями отбывания ими наказания или иной меры уголовно-правового воздействия, условиями содержания, медико-санитарного обеспечения, организации труда, досуга, получения образования, воспитательного воздействия». Очевидно, что следует расширить субъектный состав общественного контроля не за счет создания «альтернативных» ОНК, а посредством наделения полномочиями общественного контроля общественных и религиозных объединений, адвокатуры, СМИ, учреждений образований, различных благотворительных фондов и даже отдельных граждан. Представляется необходимым обозначить в УИК РК полномочия субъектов общественного контроля: 1) право посещения пенитенциарных учреждений, служб пробации без предварительных согласований с администрацией этих учреждений; 2) право на конфиденциальное общение с осужденными; 3) право на принятие жалоб со стороны осужденных и их близких; 4) право требования объяснений у должностных лиц УИС относительно условий содержания осужденных; 5) право внесения в Комитет УИС и территориальные структурные подразделения уголовно-исполнительной системы предложений по улучшению условий содержания осужденных, совершенствованию форм и методов контроля; 6) право в интересах осужденного или иного лица, подвергаемого мерам государственного принуждения, обращаться в судебные, правоохранительные органы, в международные организации по защите прав человека. Представляется, что общественный контроль призван оказывать помощь уголовно-исполнительной системе в выявлении и устранении недостатков и нарушений, препятствующих нормальному уголовно-исполнительному процессу.

Кроме того, в Уголовно-исполнительном кодексе следует найти место институту общественных помощников УИС. Ранее авторами настоящей Концепции разрабатывался проект Инструкции общественного инспектора уголовно-исполнительных инспекций территориальных органов УИС Республики Казахстан^[11]. Этот проект готовился в «привязке» к уголовно-исполнительным инспекциям. Однако на более высоком, законодательном уровне целесообразно создать правовые основы для привлечения общественных помощников в службу пробации, пенитенциарные учреждения, ювенальные структуры. Представляется, что наибольший эффект участие таких помощников могло бы дать в сфере воспитательной работы, осуществления программ ресоциализации осужденных.

5. Исполнение наказаний, не связанных с лишением свободы, должно получить приоритетное направление в механизме уголовно-исполнительного регулирования. Для расширения возможностей такого наказания, как исправительные работы, следует вернуться к его исполнению и назначению в двух вариантах: 1) по месту работы осужденного; 2) в иных местах, определяемых службой пробации по согласованию с органами местного самоуправления. Что касается наказания в виде привлечения к общественным работам, то, по-видимому, оправданно несколько изменить содержание данного уголовно-правового воздействия, дополнив его оказанием бесплатных услуг обществу. Это позволило бы исполнять рассматриваемое наказание и по месту выполнения трудовой функции осужденного (например, бесплатные медицинские, ветеринарные, переводческие, оформительские и другие услуги). Представляется, что вовсе не обязательно, чтобы труд осужденных был малоквалифицированным. Он может быть и сложным, творческим. Главное, чтобы это были безвозмездные, социально значимые работы и услуги. Необходимо, чтобы это наказание было по-настоящему бесплатным не только для осужденного, но и для его работодателя. Кроме того, следует преодолеть явный пробел действующего УИК РК и сконструировать норму, посвященную порядку и условиям отбывания наказания в виде привлечения к общественным работам. Совершенно нелогичной является ситуация, когда ст. 34 и ст. 35 УИК РК устанавливают признаки злостного уклонения от отбывания рассматриваемого наказания и ответственность за такое уклонение, а регулирование порядка и условий отбывания привлечения к общественным работам отсутствует. Таким образом, осужденного предлагается наказывать за нарушение того, о чем сам законодатель не позволил ему составить представление.

6. Как отмечалось нами ранее, целесообразно закрепить в УИК РК главы, посвященные правовому регулированию исполнения уголовно-правовых мер безопасности (иных мер уголовно-правового воздействия). Из системы наказаний в УК РК можно было бы исключить ограничение свободы и лишение права занимать определенные должности и заниматься определенной деятельностью. Эти непенитенциарные санкции оправданно отнести к иным мерам уголовно-правового воздействия, также как и конфискацию имущества. В процессе их исполнения важно определить полномочия специализированных государственных органов (службы пробации, департамента судебных исполнителей) по контролю за правонарушителями, пресечению занятия им должности или осуществления деятельности, запрещённых судебным приговором. Что касается конфискации имущества, то необходимо учитывать, что дискреционные полномочия судебных исполнителей определены в соответствующем отраслевом законодательстве Казахстана. Поэтому в УИК РК можно будет ограничиться нормами, касающимися взаимодействия «адресата» конфискации и судебных исполнителей, права на обжалование их действий (бездействия), закрепления порядка розыска имущества, подлежащего конфискации, перечня «уголовно-исполнительных» правовых последствий уклонения виновного от данной меры воздействия.

В предлагаемой нами Концепции отсутствует раздел, посвященный правовому регулированию исполнения смертной казни. Полагаем, что в перспективе исполнению такого наказания не будет место в отечественном уголовно-исполнительном законодательстве. Вполне адекватной альтернативой ему является пожизненное лишение свободы. Данная точка зрения разделяется Казахстанским Международным бюро по правам человека и соблюдению законности.

Применительно к юридическим лицам меры безопасности, закрепленные в УИК РК, должны предусматривать также такие санкции, как конфискация имущества юридического лица, изъятие лицензии на осуществление определенного вида деятельности, публичное извещение в СМИ об опасном характере деятельности организации, аннулирование свидетельства о государственной регистрации в связи с опасным характером деятельности юридического лица, подпадающего под признание преступных деяний, установленных уголовным законом.

7. Необходимо детальное регулирование в УИК РК исполнения ювенальных мер (принудительных мер воспитательного воздействия). По-видимому, целесообразно возложить обязанности по контролю за несовершеннолетними правонарушителями на службу пробации, ее территориальные отделы. Следует однозначно ориентироваться на приоритет воспитательного, социально-педагогического воздействия на несовершеннолетних. Должны быть определены полномочия, правовой статус ювенальных работников, их контрольно-предупредительные и воспитательные функции. Следует продумать меры, стимулирующие правомерное поведение несовершеннолетних, поощряющие их к надлежащему соблюдению режима ограничения досуга, исполнению обязанностей по заглаживанию причиненного ущерба. Самостоятельной нормой следует установить основания и механизм участия общественных помощников (психологов, социальных работников, педагогов) в ресоциализации несовершеннолетних правонарушителей. Полагаем, что УИК РК должен способствовать наиболее широкому внедрению в практику технологий медиации, различных программ ресоциализирующего характера, учитывающих индивидуальные, психологические особенности личности несовершеннолетних делинквентов.

8. Исполнение наказания в виде лишения свободы, как одного из наиболее репрессивных видов уголовно-правового воздействия, займет важное место в системе уголовно-исполнительных норм и отношений. В последнее десятилетие Казахстан добился значительных результатов в сокращении численности «тюремного населения», в преодолении разрушительных последствий «тюремного синдрома». Однако полностью исключить лишение свободы как вид наказания не представляется возможным. Задача дальнейшего уменьшения «тюремного индекса» для Казахстана не теряет своей значимости, поскольку удельный вес осужденных, содержащихся в пенитенциарных учреждениях, на 1 июля 2012 года составляет в Казахстане 78,1%, в то время как в государствах Европейского Союза этот показатель не превышает 10%^[12] от числа лиц, ставших «адресатами» мер посткриминального контроля. По данным Международного центра тюремных исследований, «тюремный индекс» Казахстана составлял в 2011 году 316 заключенных, в то время как, например, в Великобритании этот показатель значительно меньше - 154 заключенных^[13]. Таким образом, проблема доминирования лишения свободы среди иных видов наказаний остается в полной мере нерешенной. Однако даже в условиях минимальной наполняемости пенитенциарных учреждений необходимо четкое правовое регулирование исполнения данного наказания, правового статуса осужденных, основание применения персоналом пенитенциарных учреждений средств обеспечения безопасности, форм и методов воспитательной работы с осужденными. Очевидно, что сохранение в неизменном виде «колонийской» модели исполнения лишения свободы едва ли оправданно, поскольку дальнейшая гуманизация, демилитаризация уголовно-исполнительной системы мало совместима с «отрядными» условиями содержания осужденных. «Коллективистские» формы быта осужденных создают удобный «фон» для подавления их человеческого достоинства, проявлений немотивированной агрессии и насилия. Да и Концепция правовой политики Казахстана на период с 2010 по 2020 год исходит из того, что «…необходим постепенный переход к камерному порядку содержания, при котором осужденный, имея в дневное время возможность передвижения и межличностного общения в пределах учреждения, в ночное время был бы изолирован в отдельном помещении…»^[14]. Таким образом, наметился вектор трансформации «колонийской» модели лишения свободы в «тюремную» модель. Несомненно, она обладает рядом преимуществ и практически исключает милитаризованный, «отрядный» уклад жизни пенитенциарных учреждений, открывает новые возможности в ресоциализации осужденных. Однако эту модель будет проблематично ввести в действие одним лишь принятием Уголовно-исполнительного кодекса. Требуются значительные организационно-ресурсные усилия, соответствующая психологическая подготовка осужденных и формирование новой «тюремной» идеологии персонала уголовно-исполнительной системы. Вполне очевидно, что покамерное содержание заключенных в соответствии с рекомендациями международно-правовых актов на основе передового опыта современных государств Европы потребует значительных финансовых инвестиций. Следует отметить, что Концепция правовой политики достаточно осторожно говорит о переходе к подобной модели в перспективе. Несомненно, что начало этому сложному пути должно быть положено в новом Уголовно-исполнительном кодексе РК. В юридической науке отмечается, что «…покамерное содержание в Концепции весьма рельефно отражает идею «конвергенции» двух моделей исполнения наказания в виде лишения свободы… Это вполне разумный и оправданный путь»^[15]. По-видимому, в ближайшие годы пенитенциарная система в Казахстане будет развиваться на основе «взаимопроникновения» колонийского и тюремного начала. Создание камер, рассчитанных на несколько заключенных с возможностью запирания их изнутри на ключ в ночное время суток, могло бы стать важным элементом подобной конвергенции. В перспективе при формировании облика пенитенциарных учреждений целесообразно ориентироваться на опыт государств Европейского Союза, где имеются явные достижения в гуманном обращении с заключенными. Необходимо сохранить прогрессивную систему исполнения лишения свободы с ее возможностью комплексного изменения правового статуса осужденных. При этом следует: