Общее понятие исков к государственным органам власти и управления можно разделить на три основных вида: 1) иски к государственным органам управления о снижении государственного заказа (например, по объемам сдачи лома и отходов черных металлов, либо по объемам выпуска какой-либо продукции); 2) о признании недействительными актов государственных органов по вопросам приватизации; 3) иски о признании недействительными актов государственных органов власти и управления, нарушающих право собственности1. Иски первой категории не охватываются темой настоящей работы и поэтому не будут рассмотрены далее.
___________________________________________________________________
1 См.: Обобщение исков об оспаривании актов органов власти и управления, рассмотренных в 1992 г. Обобщение проведено государственным арбитром Алматинского городского арбитражного суда А. П. Сергиенко
Несколько слов о спорах по приватизации. Очень много споров в арбитражных судах, рассмотренных по анализируемым основаниям, связано именно с процессом приватизации государственного имущества. В не последнюю очередь это определяется несовершенством гражданского законодательства, регламентирующего этот процесс. Наибольшее количество споров по этой категории породила некомпетентность различных органов государственной власти и управления при осуществлении разгосударствления и приватизации. В настоящее время ситуация с нормативной базой процесса приватизации относительно стабилизировалась и споров по этим основаниям стало меньше.
Тем не менее, А. П. Сергиенко ставится вопрос о правильности отнесения дел о признании недействительными решений о приватизации, вынесенных Государственным комитетом по государственному имуществу, к категории дел об оспаривании актов органов государственной власти и управления. В подтверждение этого указывается, что договор купли-продажи есть одна из форм приватизации, проводимой на основании решения о ней, которое может быть оспорено любым заинтересованным лицом, в том числе и третьим, интересы которого нарушены. Договор купли-продажи — обычная гражданско-правовая сделка продавца и покупателя, претензии по которой могут быть предъявлены только сторонами по договору. Третье лицо, интересы которого эта сделка нарушает, вправе обратиться с иском к покупателю по договору об истребовании имущества из незаконного владения1.
_____________________________________________________________________
1 См.: указанное обобщение.
Мы полагаем, что применение в данной ситуации виндикационного иска вряд ли необходимо и оправданно. А вот защитить нарушенное право собственности либо другое вещное право с помощью иска о признании соответствующего права вполне уместно. Правильность же отнесения исков по приватизации к искам к государственным органам власти и управления вызывает сомнения.
Иски к государственным органам власти и управления (далее: государственные органы) о защите права собственности были введены в гражданское законодательство Казахстана Законом Казахской ССР «О собственности» Дальнейшая их правовая регламентация произошла в Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 г. Эти иски были закреплены в указанных нормативных актах в соответствующем разделе и главе, посвященных защите права собственности. Основная особенность данных исков заключается в том, что ответчиками здесь выступают государственные органы, обладающие властными полномочиями. Другими словами, законодатель в нашей стране впервые предусмотрел возможность ответственности государства в лице его определенных органов в случае нарушения последними субъективного права собственности, возможность для их обладателя оспорить законность акта, решения государственного органа. Данное нововведение вполне соответствовало концепции правового государства и идее равенства всех форм собственности, которые были так популярны в то время.
Ранее подобная ответственность государства и его органов гражданским законодательством не была предусмотрена Существовала лишь возможность для собственников жилых домов в случае их сноса и изъятия земельного участка, на котором они располагаются, для государственных или общественных нужд (фактически речь шла о реквизиции) оспорить размер предоставляемой в связи с этим компенсации. Как правило, по делам такого рода в качестве ответчиков выступали организации, для нужд которых и отводились соответствующие земельные участки, и лишь в исключительных случаях — исполкомы местных Советов. Рассматриваемые иски носили обязательственно-правовой характер, так как вытекали из причинения собственнику имущества ущерба, вреда.
Прежде чем перейти непосредственно к анализу юридической природы данных исков, заметим, что иски к государственным органам о признании недействительными их актов, нарушающих право собственности, получили довольно широкое распространение в процессе правоприменительной деятельности судов1. Это связано с продолжающимся процессом приватизации государственного имущества, появлением большого числа частных собственников, которые, можно предположить, еще долго «страдать» от неоправданного вмешательства в осуществление принадлежащих им вещных прав органов государства. Для того чтобы эту тенденцию переломить, потребуются годы, может быть десятилетия, пока не уйдут в прошлое принцип коллективизма и господство государственной собственности, а главное пока психология, ментальность общества не изменятся в сторону признания принципа «священности» прав собственности вообще и особенно частной. Именно для этих целей существование исков целесообразно и просто необходимо.
В подтверждение этого тезиса можно привести пример из судебной практики2. В арбитражный суд был заявлен иск о признании недействительным решения главы городской администрации (далее: ответчик) об изъятии здания, принадлежащего общественной организации (далее: истец).
________________________________________________________________
1 См указанное обобщение исков об оспаривании актов органов власти и управления, а также Обобщение практики рассмотрения споров о признании недействительными актов органов власти и управления в 1992 г. Обобщение проведено государственным арбитром Высшего арбитражного суда Республики Казахстан Р. Д. Рыженковой.
2 Практика Высшего арбитражного суда Республики Казахстан за 1992 г.
Правопорождающим фактором данного спора явилось решение ответчика об изъятии у истца занимаемого им здания для размещения дипломатического корпуса иностранного государства. При этом в решении отдельным пунктом было записано, что следует предоставить истцу другое помещение. На первый взгляд, ничего неправомерного в указанном акте нет. Ответчик реализует свое право по управлению коммунальной собственностью. Но здесь важно заметить, что даже если бы речь шла о праве законного владельца на занимаемое им помещение, то и в этом случае ответчик не вправе в одностороннем порядке расторгать соответствующий договор, так как для этого нужны юридические основания. Наличия только одного желания недостаточно (т.е. все тот же принцип целесообразности). В противном случае законный владелец имущества также имеет право на судебную защиту своих нарушенных прав. В рассматриваемой ситуации существовал еще один нюанс. Спорное здание принадлежало истцу на праве собственности, о чем свидетельствовала справка из бюро технической инвентаризации — государственного органа, отвечающего в тот период за регистрацию прав на недвижимое имущество.
Теперь же факт принятия по приведенному делу решения об осуществлении ответчиком права распоряжения имуществом, которое принадлежит другому лицу, вызывает недоумение. Реальному, фактическому собственнику отводится роль временного законного владельца, хотя мы уже отмечали, что даже это право должно быть защищено.
Еще более интересно письмо ответчика на имя Премьер-министра, в котором предлагается разместить посольство в указанном здании. Любопытны мотивы принятого решения. Во-первых, это предложение учитывает пожелание представителя иностранного государства о размещении посольства именно в этом здании. Во-вторых, в спорном здании истец якобы собирается открыть коммерческий магазин, что свидетельствует о его нерациональном использовании. Как можно заметить, приведенные аргументы не являются юридически обоснованными, более того, они противозаконы. Вызывает удивление и то, что Премьер-министр согласился с этим предложением, обязав при этом решить вопрос о компенсации истцу убытков, причиненных изъятием у него здания, в установленном законом порядке.
Думается, что рассматриваемая ситуация является довольно распространенным примером пренебрежительного отношения к собственности, ее владельцу, правам, предоставляемым собственнику имущества. Статья 1 Закона «О собственности» (п. 2.ст. 188 ГК РК) устанавливает, что только собственнику принадлежат права по владению, пользованию и распоряжению принадлежащим ему имуществом. В пункте 2 части 3 этой же статьи этого же нормативного акта (а также в ч. 4 п. 2 ст. 188 ГК РК) разъясняется, что под правом распоряжения понимается юридическая возможность определять фактическую и юридическую судьбу вещи.
Исходя из сказанного можно констатировать, что действия государственного органа, его акт являются незаконными. В данной ситуации мы имеем также попытку применения одной из форм принудительного изъятия у собственника принадлежащего ему имуществу для государственных (общественных) нужд — реквизицию.
В качестве небольшого отступления заметим, что статья 27 Закона «О собственности» в редакции от 9 апреля 1993 г. допускала возможность изъятия государством имущества, принадлежащего другим хозяйственным субъектам, лишь при обращении взыскания на это имущество, а также в порядке реквизиции и конфискации. Если по вопросам обращения взыскания на имущество собственника по его обязательствам в действующем на тот момент гражданском законодательстве, а также по вопросам применения конфискации, все было более и менее ясно, то вопрос о реквизиции оставался открытым. Положения Закона «О собственности» содержали только общие правила о производстве реквизиции, оставив «частности» на волю других, чаще всего подзаконных актов. Не нашел этот вопрос решения и во вновь принятой общей части Гражданского кодекса (см. гл. 4). Налицо существенный пробел в гражданско-правовом регулировании отношений собственности. На это указывает и то, что в рассматриваемой ситуации арбитражным судом был применен сводный Закон «О реквизиции и конфискации имущества в РСФСР» от 29 марта 1927 г. с последующими изменениями и дополнениями.
Мы считаем, что необходим принципиально новый закон, который отвечал бы современным тенденциям развития нашего общества. Этот закон должен иметь ярко выраженную направленность на ограничение вмешательства государства, в лице его определенных органов и должностных лиц, в процесс осуществления субъективного права собственности. По нашему мнению, следует предусмотреть механизм по предоставлению собственнику имущества, взамен изъятого, равноценного, с предварительной компенсацией последнему всех расходов, связанных с производством реквизиции. Основной идеей, принципом этого нормативного акта должно быть положение о применении реквизиции только в исключительных случаях, тогда, когда иначе обеспечить интересы общества и государства не представляется возможным.
Очень интересен в рассматриваемой ситуации механизм защиты права собственности. Вначале представитель истца обращается в прокуратуру. Затем прокурор направляет в арбитражный суд исковое заявление в интересах истца, руководствуясь при этом статьей 3 Закона «О порядке разрешения хозяйственных споров арбитражными судами Республики Казахстан». Здесь можно говорить о некоторой неуверенности истца в своей правоте или же, в целом, о незнании большинством собственников какого-либо имущества вещно-правовых (внедоговорных) способов защиты права собственности. Заявление истца в прокуратуру первоначально содержало лишь просьбу опротестовать (не более) незаконное, с точки зрения заявителя, решение главы городской администрации. Возможно также, что последнее свидетельствует о неверии истца, собственника имущества, в действенность и эффективность рассматриваемых способов зашиты права собственности.
Логическим завершением данного спора было решение арбитражного суда, на основании которого указанный акт государственного органа был признан недействительным. В мотивировочной части судебного решения, как уже отмечалось ранее, содержится ссылка на сводный Закон «О реквизиции и конфискации имущества в РСФСР» от 29 марта 1927 г. с последующими изменениями и дополнениями. Причем это была не просто ссылка, а имело место толкование правоприменителем положений этого нормативного акта. «(Законом)... предусматривается реквизиция при наличии государственной необходимости и по постановлению органа государственной власти при таких чрезвычайных обстоятельствах, как стихийное бедствие, война, эпидемия. Там же предусмотрен и ряд требований для составления актов о реквизиции имущества, способы оплаты, время и место оплаты собственнику имущества компенсаций. Указанные требования при вынесении решения от 24 июля 1992 г. (имеется в виду решение главы городской администрации) не были соблюдены»1. Из приведенной выдержки мотивировочной части судебного решения в буквальном смысле следует, что если бы были соблюдены все указанные в этом законе требования к порядку проведения реквизиции, то решение по делу могло бы быть и иным. С этим никак нельзя согласиться, потому что мы говорим в данном случае о невозможности применения этого способа принудительного изъятия имущества собственника вообще, об отсутствии юридических оснований для подобных действий со стороны государственного органа, а не о соблюдении процедуры проведения. Последнее, думается, выступает существенным моментом этого спора, и подобная мотивировка является неверной.
____________________________________________________________________
1 См.: практику Высшего арбитражного суда Республики Казахстан за 1992 г.
Из приведенного анализа примера судебной практики по делам об оспаривании законности решений органов государственной власти и управления можно сделать предварительный вывод о том, что право на защиту возникает тогда, когда государство в лице его определенных органов и должностных лиц необоснованно вмешивается в имущественные отношения собственности. Наличие права собственности истца не должно вызывать сомнений и может быть только подтверждено судом в ходе рассмотрения этого иска.
Е. А. Суханов классифицирует иски данной категории в зависимости, во-первых, от решения, принятого государственным органом власти и управления (нормативного или индивидуального), во-вторых, от характера нарушения самого права собственности: 1) иск об оспаривании индивидуального акта органа государственного управления, влекущего за собой прекращения права собственности по основаниям, предусмотренным законом (например, в связи с изъятием земельного участка); 2) иск об оспаривании нормативного акта органа государственного управления или местного органа государственной власти, непосредственно нарушающего (или прекращающего) право собственности, а также право законного (титульного) владения1.
Думается, что классификация исков данной категории не может базироваться на предложенных основаниях, тем более что сам автор говорит: «В обоих случаях речь идет о споре гражданина или юридического лица с государственным органом, нарушившим их право собственности (или иное титульное владение)»2.
____________________________________________________________________
1 См.: Суханов Е А Указ. соч. С. 221.
2 Там же
Мы предлагаем несколько иную классификацию рассматриваемых исков: 1) иски о защите права собственности (других вещных прав) в случае издания не соответствующих закону актов органов государства, нарушающих права собственников или иных титульных владельцев; 2) иски о защите интересов собственника имущества (имущественных интересов обладателей других вещных прав) в случае его правомерного, основанного на законе, принудительного изъятия государством для осуществления публичных (общественных) интересов.
Основанием этой классификации выступает предмет соответствующих притязаний. В первом случае речь идет о защите права собственности (обладателей других вещных прав) в целом, неправомерном вмешательстве государства и его органов в сферу имущественных отношений, а во втором — о защите определенных имущественных интересов. В последнем случае вещные права на имущества прекращены правомерно и речь идет о компенсации понесенных убытков, возмещении вреда в результате издания государством, отдельным государственным органом соответствующего акта. Его правомерность может быть подтверждена судом в установленном законом порядке, или же правомерность подобных действий по каким либо причинам не подвергается сомнению со стороны обладателей вещных прав.
Другими словами, решающее значение для данной классификации имеет факт правомерного или неправомерного вмешательства государства в сферу имущественных отношений собственности, что в соответствии с принципом разделения властей и идеей правового государства должно быть установлено судом, и бремя доказывания правомерности своих действий должно лежать на органах государства. Вполне возможно в подобных случаях применение презумпции неправомерности действий и актов государственных органов власти и управления. Предложенная классификация будет способствовать соблюдению некоей последовательности использования собственниками исков первой и второй группы. Первоначально может быть предпринята попытка защитить право собственности с помощью иска, направленного на признание незаконным акта органа государства. Неправомерность необходимо рассматривать с позиций Конституции Республики Казахстан как основного закона государства, т. е. в самом широком смысле этого слова. Суд может толковать понятие неправомерности также с точки зрения общегосударственных приоритетов, целей и задач. На сегодняшний день в качестве таковых можно назвать: а) построение правового государства; б) формирование рыночной экономики, основанной на частной собственности.
Общую характеристику исков к государственным органам о признании незаконности их решений, нарушающих право собственности, завершим попыткой прогнозировать дальнейшее их развитие. В будущем вполне возможно и оправданно для собственников имущества оспорить с помощью исков данной категории акты высших органов государственной власти в случае неправомерности последних. Последнее утверждение основывается на том, что понятие неправомерности в правоведении трактуется несколько иначе, чем понятие противозаконности, которое означает противоречие акта органа государственной власти и управления нормативному акту высшего представительного законодательного органа государственной власти (парламенту и принимаемым им законам). Понятие же правомерности может рассматриваться, во-первых, с позиций соответствия оспариваемого акта конституции государства как основному закону страны. Это особенно характерно для Конституции Республики Казахстан 1995 г., которая, как известно, была принята всенародным голосованием, а, следовательно, обладает таким необходимым признаком, как легитимность, т. е. признание этого нормативного акта большинством граждан государства. Поэтому все без исключения акты государственных органов власти и управления должны и могут быть рассмотрены с позиций их соответствия именно этому нормативному акту. Во-вторых, понятие правомерности может быть рассмотрено еще и более широко, с позиций соответствия актов органов государства так называемым естественным правам и свободам человека. Думается, что последнее будет способствовать и процессу формирования основ гражданского общества и правового государства в нашей республике.
4.1. Иски о защите права собственности (титульного владения). В случае издания не соответствующих закону актов органов государственной власти и управления, нарушающих права собственников или иных титульных владельцев.
В этом случае речь идет об оспаривании правомерности акта органа государственной власти и управления, в качестве которых можно понимать решение любого органа независимо от занимаемого им места в иерархической вертикали механизма государства.
Нормативным основанием применения данного иска будет несоответствие актов органа государства Конституции. Последствием удовлетворения данного иска является не только признание оспариваемого акта недействительным, но и возложение на соответствующий государственный орган обязанности возмещения собственнику (титульному владельцу) всех убытков, причиненных в результате издания оспоренного акта. Возмещение вреда будет осуществляться либо за счет средств, находящихся в распоряжении соответствующего органа, либо за счет средств государственного бюджета. А. Арифулин и С. Герасименко считают, что основанием для признания акта недействительным является не нарушение прав собственника как таковое, а несоответствие данного акта законодательству. В некотором смысле эти акты можно считать превентивной защитой. Ведь акт государственного органа сам по себе не нарушает прав собственника. Эти права нарушаются действиями конкретных лиц, совершаемыми во исполнение данного акта. Такие действия могут быть совершены, а могут и нет. Оспаривая акт, собственник зачастую не знает, будет ли его право нарушено1.
____________________________________________________________________
1 См : Арифулин А. , Герасименко С. Указ. соч. С. 20.
С приведенным мнением практических работников нельзя согласиться по следующим причинам. Во-первых, основанием данного иска является сам факт издания органом государства неправомерного, в интерпретации авторов — незаконного акта. Во-вторых, согласно общей теории права для признания правонарушения таковым необязательно наличие самого факта причинения вреда, достаточно, если существует реальная угроза подобного нарушения. Подобную реальную угрозу праву собственности мы можем наблюдать и в рассматриваемой ситуации. В случае непринятия собственником активных действий по защите своего права на конкретную вещь он может его лишиться совсем.
Рассмотрим несколько практических примеров, подтверждающих высказанные замечания.
Городской исполнительный комитет (далее: горисполком) вынес решение, которым обязал передать на баланс вновь созданных отделов по организации, строительству и эксплуатации мест хранения личных автотранспортных средств все существующие стоянки и гаражи. Областное предприятие автомотосервиса и торговли предъявило иск к горисполкому о признании данного решения недействительным в связи с тем, что оно противоречит статьям 14 и 25 Закона «О собственности в Республике Казахстан». Арбитражный суд признал это решение недействительным.
Общественная организация предъявила иск о признании недействительным решения горисполкома о передаче здания, занимаемого истцом, на баланс управления горисполкома. В ходе судебного разбирательства было установлено, что спорное здание на возмездной основе было приобретено истцом за счет собственных средств и правомерность приобретения подтверждена бюро технической инвентаризации этого же государственного органа. Данное решение было признано незаконным также на основании статей 16 и 25 Закона «О собственности в Республике Казахстан»1.
____________________________________________________________________
1 См.: практику Высшего арбитражного суда Республики Казахстан за 1992—1993 гг.
В приведенных примерах мы видим реальную угрозу правам и законным интересам собственника и других законных владельцев. Если бы не были предприняты с их стороны активные действия по признанию недействительными указанных актов органа государства, то в последующем это бы привело к утрате принадлежащих им вещных прав на конкретное имущество. В рассмотренных ситуациях это автостоянка и здание. И то и другое относится к так называемому недвижимому имуществу, потеря которого всегда очень существенна.
Очень интересный пример аналогичной ситуации из судебной практики Российской Федерации. Президиум городского Совета народных депутатов издал постановление «О принятии мер по борьбе с преступностью и по контролю за сохранностью и доведением товаров до потребителей». В постановлении предусматривались создание постов, осуществление досмотров личного и государственного транспорта, устанавливались ограничение по отправлению посылок и возможность изъятия вывозимых товаров с последующей реализацией через розничную торговлю с возмещением владельцам стоимости товаров по государственным ценам. Гражданин У. обратился с иском к этому Совету народных депутатов о признании указанного акта недействительным, поскольку он существенно ущемляет его права собственника, лишает возможности распорядиться имеющимися у него продуктами. Первоначально суд прекратил производство по делу на основании статьи 3 Закона СССР «О порядке обжалования в суд неправомерных действий должностных лиц». Между тем как У. свои требования заявил в соответствии со статьей 32 Закона «О собственности в РСФСР» (норма, аналогичная ст. 267 ГК РК, ранее ст. 29 Закона «О собственности в Республике Казахстан» в редакции от 9 апреля 1993 г.). Постановление было отменено, так как оно не соответствовало закону1.
Все приведенные примеры из судебной практики подтверждают вывод о том, что основанием предъявления рассматриваемых исков является несоответствие актов органов государства требованиям действующего гражданского законодательства, что само по себе является достаточным основанием для признания соответствующего акта недействительным. Посредством этого как раз и достигается защита вещных прав.
Мы полагаем, что предметом рассматриваемого иска охватываются также акты органов государства, которые направлены на прекращение вещных прав в случаях реквизиции, конфискации или национализации. Хотя национализация и не предусмотрена диспозицией пункта 1 статьи 267 ГК РК, но существование статьи 249 ГК РК позволяет говорить об этих способах прекращения вещных прав. Рассматриваемый способ защиты права собственности и других вещных прав в случае принудительного прекращения вещных прав может применяться тогда, когда акты государственных органов прекращают эти права у конкретного лица (или же у неопределенного круга лиц, что в данном случае, думаем, не имеет значения) и могут быть оспорены ими по мотивам законности и обоснованности принятых решений. Сказанное прямо следует из юридической природы рассматриваемых исков, а также из абсолютного характера способов защиты права собственности и иных вещных прав.
4.2. Иски о защите интересов собственника имущества (имущественных интересов обладателей других вещных прав). В случае его правомерного, основанного на законе, принудительного изъятия государством для осуществления публичных (общественных) интересов.
Полагаем, что применение данной категории исков становится возможным в следующих ситуациях: а) в случае неудовлетворения иска о признании недействительным акта органа государства, нарушающего право собственности или другое вещное право; б) в случае прекращения права собственности на законных основаниях, когда у собственника (другого законного владельца) нет возможности, а может быть и необходимости, спаривать законность и обоснованность решения, принятого соответствующим органом государства2.
___________________________________________________________________
1 См.: Глянцев В. Собственность и судебная практика // Закон. 1993. № 2. С. 79—81.
2 Имеются в виду основания прекращения вещных прав, которые установлены ст. 249 ГК РК
Таким образом, предметом данного иска станут объем и порядок возмещения владельцам вещных прав понесенных ими убытков, т. е. речь идет о разновидности исков о возмещении вреда, даже если этот вред был причинен правомерными действиями ответчика — государственного органа. Поэтому данный способ зашиты вещных прав носит обязательственно-правовой характер и, следовательно, выходит за рамки настоящей работы. Но все-таки несколько слов по этому иску сказать вполне допустимо.
Пункт 2 статьи 249 ГК РК устанавливает случаи принудительного изъятия имущества у владельцев вещных прав. Среди приведенных возможных ситуаций, на наш взгляд, заслуживают рассмотрения только три: конфискация; реквизиция; отчуждение недвижимого имущества в связи с изъятием земельного участка. Конфискация (ст. 254 ГК РК) может быть применена только в виде санкции за совершенное правонарушение. Важно отметить, что этот способ принудительного отчуждения имущества не может быть применен как последствие за совершенное гражданско-правовое правонарушение. Это связано с тем, что гражданское право регулирует общественные отношения, руководствуясь основным принципом — юридического, формального равенства участников этих отношений. Применение конфискации означает как раз отсутствие этого принципа, вмешательство субъекта, обладающего властными полномочиями. Целесообразнее было бы вообще убрать из общей части Гражданского кодекса указанное основание либо особо отметить, что конфискация может быть применена только за совершенное преступление, т. е. общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом, а также административного правонарушения.
Другие случаи принудительного изъятия имущества у владельцев вещных прав, а именно реквизиция и отчуждение недвижимого имущества в связи с изъятием земельного участка, предлагается объединить. Ведь и в том и в другом случае речь идет фактически об одном и том же, а именно о принудительном изъятии имущества в случаях так называемой общественной, государственной необходимости (см. ст. 253 и 255 ГК РК). На сегодняшний день разница между этими двумя основаниями заключается в следующем. При применении реквизиции действия государственного органа ограничены чрезвычайными обстоятельствами: аварии, стихийные бедствия, эпидемии, эпизоотии и т. п. Во втором же случае можно вести речь о легализованной возможности для государственного органа по его единоличному решению произвести изъятие земельного участка у владельцев вещных прав со всеми вытекающими отсюда последствиями. Другими словами, законодатель санкционирует произвол государственных органов при решении этого вопроса. При построении правового государства, формировании рыночной, свободной экономики это просто недопустимо. Поэтому предлагаем ограничить право государственных органов на изъятие земельных участков у владельцев вещных прав характером чрезвычайных обстоятельств, которые диктуются общественными или государственными интересами. Наличие указанных чрезвычайных обстоятельств должно быть подтверждено в каждом конкретном случае.
Прекращение вещных прав по этому, можно сказать теперь «комплексному», основанию влечет за собой право обладателей вещных прав на защиту своих интересов, которое выражается в предоставлении им равноценного имущества с возмещением иных убытков, вызванных прекращением указанных прав. Исходя из общего понятия защиты вещных прав можно обозначить следующие основные требования, которым должен отвечать рассматриваемый способ защиты имущественных интересов обладателей вещных прав. Во-первых, защита имущественных интересов владельцев вещных прав должна быть адекватной, т. е. стоимость предоставляемого имущества взамен изымаемого должна быть действительно равноценной, а значит определенной на основании рыночной стоимости имущества такого же рода и качества. Во-вторых, предоставление этого имущества должно быть осуществлено в минимально короткие сроки, которые необходимо определить в законодательном акте, регламентирующем процесс реквизиции. Вполне возможно, даже необходимо, предусмотреть ответственность государственных органов за нарушение указанных сроков. В-третьих, имущество, предоставляемое взамен изымаемого, должно принадлежать лицу на том же вещном праве, на котором находилось изъятое имущество.
5. Возмещение убытков собственнику.
У. Маттеи называет возмещение убытков в качестве одного из возможных способов защиты имущественных прав, в том числе и права собственности. При этом он отмечает, что право прибегает к возмещению убытков как компенсации утраты субъективного имущественного права и в совершенно отличной ситуации, например в случае утраты вещи, которая производится промышленностью. В этом случае, по мнению У. Маттеи, собственника должен вполне устроить вариант, при котором он получит чек на стоимость утраченного имущества. Далее автор предпринимает попытку разграничения возмещения убытков как особого способа защиты права собственности и соответствующих положений деликтного права1.
____________________________________________________________________
1 См Маттеи У. Основные принципы права собственности. Гл. 8. Средства защиты. С 271-273
Приведенные утверждения У. Маттеи не соответствуют как нормативным, так и доктринальным положениям, существующим в Республике Казахстан, относительно возмещения убытков как цивилистической категории. В подтверждение этого можно привести ряд аргументов.
Во-первых, возмещение убытков в гражданском праве Республики Казахстан традиционно рассматривается как одна из форм гражданской ответственности. Само понятие «гражданская ответственность» трактуется как дополнительное правовое обременение, которое налагается на виновное лицо за совершенное правонарушение (гражданский деликт). Таким образом, категории «средства гражданско-правовой защиты» и «гражданская ответственность» выступают различными последствиями совершенного правонарушения, которые необходимо различать.
Во-вторых, компенсационный характер возмещения убытков, на который обращает внимание У. Маттеи, связан с тем, что отсутствует возможность применить вещно-правовые способы защиты права собственности. Это имеет место, например, если в процессе виндикации вдруг выясняется, что ее объект не сохранился в натуре вследствие гибели или уничтожения. В этом случае о вещно-правовой защите не может быть и речи, так как право собственности просто прекращается. Но по причине нарушения прав и охраняемых интересов собственника существует реальная возможность требовать возмещения убытков, понесенных собственником.
В-третьих, подобное притязание собственника имеет обязательственно-правовой характер, несмотря на отсутствие договорных отношений. Это следует из разграничения внедоговорной и договорной гражданской ответственности. Внедоговорная ответственность осуществляется путем установления между сторонами особого обязательства — по возмещению причиненного вреда. Договорная ответственность, напротив, особого обязательства не порождает и осуществляется путем присоединения к существующему между сторонами обязательству новой обязанности нарушителя, которая в данном случае заключается в возмещении убытков.
В-четвертых, в гражданском праве Республики Казахстан под убытками понимаются расходы, которые произведены или должны быть произведены лицом, право которого нарушено, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (п. 4 ст. 9 ГК РК). Другими словами, убытки — это вызванные неправомерным поведением отрицательные последствия в имущественной сфере потерпевшего.
На основании изложенного можно заключить, что возмещение убытков не относится к средствам защиты права собственности, а выступает в качестве одной из мер гражданской ответственности, налагаемой вследствие причинения вреда собственнику, повлекшего за собой гибель индивидуально определенной вещи и прекращение соответствующего субъективного гражданского права.
